Лингвистический энциклопедический словарь - языкозна́ние в росси́и.

Начало складываться в конце 16 — начале 17 вв., когда были созданы первые собственно славян­ские грамматики Л. Зизания (1596) и М. Смотрицкого (1619) — единственные руководства по употреблению русского языка до середины 18 в. В 1731 появилась в рукописи первая грамматика русского языка В. Е. Адодурова, переведённая (1750) на шведский язык М. Грёнингом.

Основоположником русского научного языкознания был М. В. Ломоносов, создавший основы русской научной грамматики и терминологии, теорию трёх стилей в русском литера­тур­ном языке, впервые в России выдвинув­ший идею сравнительно-исторического изучения языков. Во 2‑й половине 18 в. русский язык стал предметом активного иссле­до­ва­ния. Грамматики русского языка Н. Г. Курганова (1769), А. А. Барсова (1773), «Российская грамматика, сочинённая Российской Академией» (1802) отражали состояние русского литера­тур­но­го языка и живой народной речи в её разных социально-стилевых и местных видоизменениях; в синтаксисе были разграничены учение о словосочетании и учение о предложении. В конце 18 в. созданы словари разных типов (толковые — «Словарь Академии Российской», 1778—79 и 1806—22; много­языч­ные).

В начале 19 в. появляется интерес к идеям универсальной грамматики (особенно в работах И. С. Рижского, И. Орнатовского, И. Ф. Тимковского, содержащих также сведения об истори­че­ском развитии русского языка, его родстве с греческим, латинским, немецким языками; даётся класси­фи­ка­ция частей речи).

Намеченный Ломоносовым принцип исторического изучения языка был развит А. Х. Востоковым, который в книге «Рассуждение о славянском языке, служащее введением к Грамматике сего языка, составляемой по древнейшим онаго письменным памятникам» (1820) заложил основы сравни­тель­но­го славянского языко­зна­ния в России. Одновременно с работами по сравнительно-историческому языко­зна­нию Р. К. Раска, Ф. Боппа и Я. Гримма, установивших звуковые соответствия между согласными в германских языках, он выявил закономерные соответ­ствия гласных звуков в русском и других славянских языках, выдвинул идею реконструкции праславянского языка путём сравнения сохранив­ших­ся славянских диалектов, открыл существо­ва­ние в праславянском языке носовых гласных, установил преобладание двучленного, состоящего из подлежащего и сказуемого построения предложения в русском языке.

30—70‑е гг. 19 в. характеризуются постановкой общетеоретических проблем, утверж­де­ни­ем принци­пов сравнительно-исторического метода (И. И. Давыдов, «Опыт обще­срав­ни­тель­ной грамматики русского языка», 1852), углублён­ным изучением русского языка (Г. П. Павский, «Филологические наблюдения над составом русского языка», 1841—42). Первое в русском языко­зна­нии философское осмысление проблем языка дано (в конспек­тив­ной форме) К. П. Зеленецким («Система и содержание философского языкоучения с прило­же­ни­ем к языку русскому», 1841), кото­рый выделил внешние (историческая жизнь народа, географические особенности) и внутрен­ние (различное восприятие народами категорий времени и места и отражение этих категорий в языке) причины многообразия языков.

Продолжались исследования по историческому изучению русского языка (фонетика, морфо­ло­гия, синтаксис, семантика). Как научная дисциплина выделилась историческая грамматика русского языка. Русский язык сравнивался не только с классическими индоевропейскими языками, но также с турецким, арабским, китайским языками и другими. И. И. Срезневский, развивая идеи Востокова, в книге «Мысли об истории русского языка» (1849) наметил программу и сформули­ро­вал задачу сравнительно-исторического изучения русского языка (иссле­до­ва­ние лексики и грамматики древних памятников; описание наречий и говоров; научный анализ русского языка и языка писателей; сравнение русского языка со славянскими языками). Он же стал осново­по­лож­ни­ком лингвистической географии в русском языко­зна­нии, тщательно описав диалекты, изучив географическое распро­стра­не­ние фонетических и грамматических особен­но­стей русского языка. Многие положения Срезневского были развиты представителем логического направления в русском языко­зна­нии Ф. И. Буслаевым («Историческая грамматика русского языка», 1863; «Историческая хрестоматия церковнославянского и древнерусского языков», 1861), отстаивавшим тезис о связи истории языка с историей народа, исторического изучения русского языка со сравнительным изучением, о необходимости иссле­до­вать диалекты. Труды Буслаева надолго определили содержание после­ду­ю­щих работ по сравнительно-историческому изучению русского языка. Становление сравнительно-типологического метода изучения синтакси­че­ских явлений в русском и родственных и нерод­ствен­ных языках связано с трудами Ф. Е. Корша («Способы относительного подчинения. Глава из сравни­тель­ного синтаксиса», 1877).

А. А. Потебня, развивавший психологическое направление в русском языко­зна­нии, в работах «Мысль и язык» (1862), «Из записок по русской грамматике» [т. 1—2, 1874, т. 3, 1899, т. 4, 1941; переизд. — т. 1—2, 1958, т. 3, 1968, т. 4 (с привлечением архивных материалов), в. 1, 1985, в. 2, 1977] рассматривал язык как постоянно изменяющуюся, динамическую категорию. Отсюда его мысль об изменении значения слова при каждом случае его употребления, отказ дать определение предложения, идея о смене именной стадии развития языка глагольной на более позднем этапе развития языка (см. также Харьковская лингвистическая школа).

Учение о форме слова впервые разрабатывается К. С. Аксаковым, который в работах «О грамматике вообще» (1839), «Опыт русской грамматики» (1860) и других основную задачу грамматики видит в изучении формы слова, внешним выражением которой являются формы склонения и спряжения.

Традицией русского языкознания было совмещение разработки теоретических проблем с лексико­гра­фи­че­ской работой («Словарь церковнославянского и русского языка, состав­лен­ный Вторым отделе­ни­ем Императорской Академии наук», 1847: «Словарь церковно­сла­вян­ско­го языка» Востокова, 1858—61; «Толковый словарь живого велико­рус­ско­го языка» В. И. Даля, 1863—1866).

На становление теоретического языкознания в конце 19 — начале 20 вв. большое влияние оказала деятельность представителей московской фортунатовской школы (основатель — Ф. Ф. Фортунатов) и казанской лингвистической школы (основатель — И. А. Бодуэн де Куртенэ). Общелингвистическая теория Фортунатова углубила исторический подход к явлениям языка. Будучи крупнейшим предста­ви­те­лем сравнительно-исторического языко­зна­ния, Фортунатов заложил также основы формально-лингвистического направления в иссле­до­ва­нии языка. Углублённое изучение (вслед за Аксаковым) формы слова на базе противопоставления основных и формальных единиц языка, формулирование понятия нулевой формы (флексии), указание на необходимость принимать во внимание существование в языке системных отношений между грамматическими формами было новым для лингвистики конца 19 в. и предвосхитило представ­ле­ния о системности языка. Фортунатов сформули­ро­вал классическую теорию общеславянского и общеиндоевропейского ударения. Его положения развивали А. А. Шахматов и М. М. Покровский. В работах «Очерк древнейшего периода истории русского языка» (1915), «Древнейшие судьбы русского племени» (1919), «Синтаксис русского языка» (в. 1—2, 1925—27; посмертное издание) Шахматов, продолжая линию Буслаева, расширил и углубил изучение истории русского языка в связи с историей народа, впервые создал общую картину происхождения русского языка и его наречий в связи с общей проблемой происхождения всего славянства, и восточного славянства в частности. Им проводились иссле­до­ва­ния фонетического строя русского языка, типов простого предложения и т. д. Шахматов выдвинул понятие психологической коммуникации — особого акта мышления, в котором происходит соединение психологических представлений. Покровский («О мето­дах семасиологии», 1896, и др.) положил начало сравнительно-исторической семантике и иссле­до­вал лексику в её системной организации.

Представители казанской лингвистической школы Бодуэн де Куртенэ, Н. В. Крушевский, В. А. Богородицкий сыграли большую роль в разработке общетеоретических проблем, лежащих в основе современных лингвистических иссле­до­ва­ний. Подчёркивая, вслед за Потебнёй, представ­ле­ние об изменчивости языка, Бодуэн де Куртенэ стремился найти в нём устойчивость и постоянство, находящие свою реализацию в механизме (системе) языка. Бодуэн де Куртенэ понимал язык как систему, части которой связаны между собой отношениями значения, формы, звучания, т. е. как систему противопоставления. В системе языка он выделял фонетическую, морфологическую и синтаксическую подсистемы (уровни). Задолго до Ф. де Соссюра Бодуэн де Куртенэ выдвинул идеи о необходимости разграничения языка и речи, синхронии (статика) и диахронии (динамика) в языке. Впервые в русском языко­зна­нии Бодуэном де Куртенэ было разработано учение о фонеме (как постоянно существующем в психике представ­ле­нии о звуке). Многие предложенные им понятия использованы в построении современной фонологии. Учение Крушевского об ассоциативных связях слов (ассоциации по сходству и по смежности) предвосхитило учение Соссюра об ассоциативных и синтагматических отношениях в языковой структуре. Установленный Крушевским (1883) закон обратного отношения между употреблением слова и его содержанием, позже вновь сформули­ро­ван­ный Е. Куриловичем в терминах знаковой теории языка, известен сейчас как правило Крушевского — Куриловича и используется при функциональном изучении языка.

Богородицкий развил положение Бодуэна де Куртенэ об изменчивости границ между морфо­ло­ги­че­ски­ми частями слова и разработал учение о морфологических процессах в языке, определив сущность аналогии, дифференциации, опрощения, переразложения. В области сравнительно-исторического языко­зна­ния он предлагал не воссоздавать индоевропейский праязык, а определить хронологическую последовательность языковых явлений от перво­на­чаль­но­го периода до последнего времени.

В конце 19 в. углубляются исследования различных сторон русского языка — его истории, фонетики, грамматики, диалектологии (Фортунатов, Шахматов, А. И. Соболевский, Р. Ф. Брандт и другие); см. Русистика.

В 1‑й половине 18 в. начались исследования языков народов, населявших Россию (В. Н. Татищев, Г. Ф. Миллер), а в 19 в. — разработка письменности для бесписьменных народов: якутов (С. А. Новгородов), чувашей (И. Я. Яковлев), алтайцев (В. И. Вербицкий) и других.

Тюркология характеризуется изучением фонетического и грамматического строя тюркских языков, развитием диалектографии и диалектологии, изучением рунических памятников (О. Н. Бётлингк, В. В. Радлов, К. Г. Залеман и другие).

Во 2‑й половине 19 — начале 20 вв. продолжалось изучение славянских языков (О. М. Бодянский, В. И. Григорович, Р. Ф. Брандт, А. А. Кочубинский, Е. Ф. Будде и другие), соотношения русского языка с другими славянскими языками, описание системы славянских языков в целом (см. Славистика).

Закладываются основы изучения романских и германских языков (И. В. Цветаев, Ф. А. Браун и другие). В 19 — начале 20 вв. всесторонне иссле­ду­ют­ся армянский язык — работы К. П. Патканова (Патканяна), А. И. Томсона, Н. Я. Марра, а также картвельские, адыгейские, дагестанские и другие кавказские языки (работы М. И. Броссе, П. К. Услара, Марра). Русское финно-угроведение представ­ле­но работами Ф. И. Видемана, всесторонне изучаются языки севера Европы и Сибири (работы М. А. Кастрена). А. М. Шёгрен составил грамматику и словарь ливского языка. Велись иссле­до­ва­ния в области иранистики (К. Г. Залеман, В. А. Жуковский, В. Ф. Миллер). В начале 19 в. появляются первые в России описания санскрита — работы Г. С. Лебедева, посвящённые языкам и культуре Индии, в которых он пытался объединить европейские и индийские грамматические традиции, труды П. Я. Петрова, иссле­до­вав­ше­го санскрит, бенгали, хиндустани, маратхи, И. П. Минаева, Фортунатова и других (см. Индология). Бётлингк составил «Большой санскритский словарь» (Böhtlingk O., Roth R., Sanskrit-Wörterbuch, Bd 1—7, 1855—75) и «Малый санскритский словарь» (Böhtlingk O., Sanskrit-Wörterbuch in kürzerer Fassung, Bd 1—7, 1879—89).

Фонетика и морфология балтийских языков иссле­до­ва­лись Фортунатовым, Г. К. Ульяновым. В изучение монгольского языка крупный вклад внесли А. В. Игумнов, Н. Я. Бичурин (Иакинф), Б. Я. Владимирцов. Развитие китаеведения (см. Китаистика) связано с работами Бичурина, В. П. Васильева. Велись также иссле­до­ва­ния корейского и японского языков (А. Г. Лубенцов, Н. И. Конрад; см. Японистика). Большие материалы были собраны по палеоазиатским языкам (труды И. Е. Вениаминова, В. Г. Богораза, В. И. Иохельсона и других). Русское языко­зна­ние 19 в. достигло значительных успехов в изучении древнеегипетского, коптского, амхарского языков, разработке общих вопросов семитологии (П. К. Коковцов), В. С. Голенищев обогатил ассириологию источниками для изучения ассирийского языка, использовал данные вавилоно-ассирийской грамматики для иссле­до­ва­ния древнеегипетского языка. М. В. Никольский обратил внимание на усовершенствования, которые внесли урарты в ассиро-вавилонскую систему письма. Анализу коптских рукописей, абиссинских хроник посвящены иссле­до­ва­ния Б. А. Тураева. Русская арабистика представ­ле­на работами В. Р. Розена, И. Ю. Крачковского. Исследование языков Океании проводилось Н. Н. Миклухо-Маклаем, описавшим папуасские языки. Африканские языки иссле­до­ва­лись В. В. Юнкером.

Изучение языков, подготовка языковедческих кадров в России в основном были сосредоточены в Академии наук, Московском, Петербургском, Казанском университетах, Лазаревском институте восточ­ных языков, Азиатском музее, Музее антропологии и этнографии им. Петра Великого. О перио­ди­че­ских изданиях см. Журналы лингвистические. О развитии языкознания после Октябрьской революции 1917 см. Советское языкознание.

Ф. М. Березин.